Теория и статистика населения

Теория и статистика населения.

Под населением понимается совокупность людей, живущих на определенной территории. Территориальный признак для массы человеческих индивидуумов, рассматриваемой как население, является обязательным, безразлично, идет ли дело о населении в целом или же о части населения, объединенной теми или иными общими свойствами, как пол, возраст, семейное состояние и т. п. Пространственные отношения территории, на которой живет данное население, могут быть самыми различными: можно говорить о населении всего земного шара, населении части света, населении той или иной страны, губернии, города, деревни, населении дома и т. п. Как безразличная человеческая масса, механически объединенная общей территорией, население отличается от таких понятий, как народ, нация, общество, где имеется ввиду или исторически сложившаяся совокупность людей, объединенная известными национально-политическими целями, или же совокупность людей, связанных взаимоотношениями на почве однородных или противоположных интересов и стремлений.

Учение о населении распадается на статистику и на теорию населения. Статистика населения, называемая также демографией, имеет целью путем массового организованного наблюдения изучение численности и состава населения и их изменений в зависимости от непосредственных причин, каковыми являются рождения, смерти и переселения. Под теорией населения понимается изучение и обобщающее истолкование обусловленности и взаимодействий между величиной и ростом населения, с одной стороны, и состоянием народного хозяйства и элементами социально-экономического строя, с другой.

Теория населения в своих выводах и положениях основывается преимущественно, хотя и не исключительно, на статистике населения.

Теория населения должна до известной степени разрешить и проблему населения, возникающую в случаях, когда имеются основания ставить в причинную зависимость наличность неудовлетворительных социально-экономических условий в данной стране с чрезмерно большой или малой численностью ее населения, или со слишком быстрым или медленным его ростом, не соответствующими производственным возможностям и средствам существования страны. И теория, и проблема населения имеют ввиду исключительно количественную сторону вопроса. Делаемые в новейшее время попытки включить в теорию и проблему населения вопросы качества образующих население людей, в смысле их физических, умственных и моральных свойств, не могут быть признаны целесообразными, и представляется более правильным предоставить эти вопросы вновь возникшей науке — евгенике (см. евгеника, санитария, социальная гигиена).

От общей теории населения в указанном выше смысле слова следует отличать т. н. формальную теорию населения, входящую в методологическую часть статистики населения и имеющую задачей формальное разграничение различных совокупностей живущих и умерших и определение математических зависимостей между ними, в связи с моментом рождения, моментом смерти и возрастом в момент наблюдения и в момент смерти.

К общей теории населения примыкает политика населения, рассматривающая вопросы вмешательства государственной власти в область движения населения путем законодательных и регулирующих мероприятий, имеющих целью воздействовать в том или ином направлении на величину и рост населения.

Население представляет подвижную, непрерывно изменяющуюся величину. Происходящие в населении изменения обусловливаются двоякого рода причинами: естественно-биологическими, к которым относятся рождения и смерти, и причинами механического характера, куда относятся перемещения масс населения из одних местностей в другие. Совокупность явлений первого рода носит название естественного движения населения, и совокупность явлений второго рода — название механического движения населения. Хотя входящие в состав естественного движения населения явления — рождаемость и смертность — и являются результатом естественных физиологических процессов, степень их интенсивности в населении в весьма значительной степени зависит от условий окружающей среды, условий социально-экономических. К явлениям естественного движения населения обычно относят и брачность, явление уже преимущественно социального порядка. Включение брачности в понятие естественного движения населения обусловливается тем, что брачность является главнейшим социальным условием рождаемости, а также отчасти и тем, что наблюдение и регистрация браков обычно ведется теми же органами, которые ведут регистрацию смертей и рождений. Механическое движение населения, — перемещения и переселения, — почти всецело находится под влиянием факторов социально-экономических.

Для изучения численности, состава и движения населения в настоящее время пользуются, главным образом, двумя приемами наблюдения — переписями и текущей регистрацией. Переписи служат для определения состояния, или статики населения (его численности и состава) в определенный момент времени; текущая регистрация — для изучения движения, или динамики населения (см. статистика, ХLI, ч. 4, 441/49.)

Не касаясь здесь вопроса об организационных основаниях производства переписей населения, отметим, что существенным условием удовлетворительной статистики  населения является периодичность переписей.

Периодичность переписей была установлена первым Международным статистическим конгрессом, бывшим в Брюсселе в 1853 г., и многократно подтверждаема, как непременное условие правильности учета численности населения; период был принят десятилетний. На Петербургском конгрессе в 1872 г. было принято постановление, что переписи должны повсеместно делаться в годы, оканчивающиеся нулем. До мировой войны в большинстве европейских государств был принят и 10-летний срок и указанные годы производства переписей. Исключение составляют в Европе Германия, Франция, Болгария и Сербия, где переписи производились каждые 5 лет; не было твердо установленных сроков в Греции, Румынии и у нас в России. В части европейских государств переписи производились не в годы, оканчивающиеся нулем, но в годы, оканчивающиеся на единицу; сюда относятся Англия, Франция (переписи каждые 5 лет в годы, оканчивающиеся на единицу и на шесть), Италия, Дания; в Голландии переписи производились в годы, оканчивающиеся на девять. Мировая война частично нарушила правильную периодичность переписей; во Франции, Германии, Сербии и Болгарии не состоялись переписи, которые должны были иметь место в 1916 и 1915 гг. Вместо очередной переписи в 1920 г., в Германии перепись была произведена в 1919 г. и притом в сокращенном виде. Вторая послевоенная перепись в Германии состоялась в 1925 году. В большинстве государств переписи после войны состоялись в обычные сроки. В распавшихся в результате войны и во вновь образовавшихся государствах переписи были произведены в самые разнообразные сроки: в Австрии в марте 1923 г, в Чехоcловакии в феврале 1921 г., в Польше в сентябре 1921 г., в Югославии в январе 1921 г., в Латвии в июне 1920 г., в Литве в сентябре 1923 г., в Эстонии в декабре 1922 г.

Производство всеобщих переписей населения в современном смысле этого слова началось в сравнительно недавнее время, — со средины XIX в.

Те несистематические попытки определения цифр населения, которые производились в прежние времена и которым нередко присваивают наименование переписей, имеют мало общего с современными общими переписями. Фискально-финансовые и военные цели, ради которых преимущественно предпринимались эти переписи, естественно, имели ввиду только известную часть населения, привлекавшуюся к отбыванию повинностей, и переписи не распространялись на все население. Исчисления эти нередко продолжались долгое время и не приурочивались к определенному моменту, вследствие чего были неизбежны двойные записи, пропуски и другие неточности. Кроме того, население, зная, что «переписи» эти служат основанием для распределения тех или иных налогов и повинностей, обычно старалось уклоняться от внесения в списки. Нередко «переписи» эти сводились к простому подсчету тех или иных лиц или групп лиц, без каких-либо переписных формуляров. Но и там, где составлялись те или иные поименные списки, списки эти обычно не содержали никаких или очень мало регистрируемых признаков, почему переписи эти были лишены сколько-нибудь широкого научного и практического значения.

Относительно переписей, производившихся у древних культурных народов Востока, нужно отметить, что некоторые из этих переписей, о которых имеются указания в тех или иных литературных памятниках древности, носят отчасти легендарно-мифический характер. Сюда относятся те «народоисчисления», которые производились в древней Иудее и на которые имеются указания в Библии. Мало точного и достоверного известно и относительно тех переписей, которые производились в древнем Китае и Египте. Несомненно, что они имели мало общего с современными переписями, как и римские «цензы», которые распространялись только на свободных граждан, не касались рабов и преследовали, главным образом, фискально-военные цели. Такой же характер носили и те исчисления населения, которые производились в некоторых местностях и городах в средние века.

Правильные периодические всеобщие переписи населения раньше всего (с 1790 г.) установились в Северо-Американских Соединенных Штатах, где они с указанного года регулярно производятся каждые 10 лет. С   1801 г. правильные периодические переписи (каждые 10 лет) стали производиться в Англии и Шотландии. Во Франции первая всеобщая перепись была произведена в 1800 г., затем в 1806, 1821 и 1831 гг., а начиная с 1831 г., переписи во Франции производятся уже регулярно каждые 5 лет. В Норвегии регулярные периодические переписи каждые 10 лет производятся, начиная с 1815 года, в Голландии с 1829 г., в Дании с 1840, в Бельгии с 1846  г.

Однако, все эти переписи, примерно до половины XIX в., хотя и удовлетворяли более или менее требованиям поименности и однодневности, были малопригодны для научных и практических целей, ввиду крайне ограниченного количества регистрируемых признаков: в большинстве случаев не записывался при этих переписях даже такой необходимый и элементарный признак, как возраст, не говоря уже о других признаках, обязательно регистрируемых в настоящее время (занятие, семейное состояние и пр.).

Первая удовлетворяющая научным требованиям всеобщая перепись населения была произведена в 1846 г. в Бельгии, под руководством Кетле. Начиная примерно с этого времени, т. е. с 50-х годов прошлого века, и переписи в других странах можно считать удовлетворяющими современным требованиям, предъявляемым к переписям населения.

В настоящее время правильные периодические всеобщие переписи населения производятся в Европе во всех государствах, даже в Европейской Турции, где до последнего времени не было ни одной переписи. Впервые она произведена в октябре 1927 г. Что касается внеевропейских стран, то и там в значительной части или производятся периодические переписи, или, во всяком случае, была хотя бы одна всеобщая перепись. Из общего количества населения земного шара, составляющего около 1 700—1 800 миллионов, примерно 2/3 подвергалось переписи.

Неопределенность в исчислении населения земного шара зависит, главным образом, от противоречивых данных о населении Китая, где настоящих переписей не было и где по различным источникам на основании различных косвенных исчислений численность населения колеблется от 300 до 400 миллионов.

В России попытки народоисчисления были предпринимаемы еще татарами, которые производили такие учеты (по дворам). Подобные же попытки делались и позже и соединялись с учетом и описанием земель. Объектом этих учетов было не все население, а только население т. н. тяглых дворов, т. е. несших какие-либо повинности. Со времен Петра I в России стали производиться т. н. ревизии. Первая ревизия была в 1718 г. Введение при Петре подушной подати (см.) делало необходимым подсчет «душ» мужского пола податных сословий, которые подлежали новому налогу. Кроме того, ревизии давали возможность вести кое-какой учет лиц, подлежавших рекрутской повинности. Всех ревизий было 10, причем последняя была в 1857 г. В переписные формуляры, т. н. «ревизские сказки», заносилась лишь мужская часть населения, лица, обязанные платежом податей; начиная с 8-й ревизии (1833) в ревизские сказки вносились и женщины, но только для счета, т. е. не поименно. Ревизии представляли типичные охарактеризованные выше счетно-фискальные операции.

Первая всеобщая перепись населения была произведена в России в 1897 г. Вторая, — в 1920 г., произведенная в условиях гражданской войны и войны с Польшей, была неполной: остались не переписанными Восточная Сибирь, Туркестан, Крым, Кавказ, значительная часть Украины и Белоруссии. В 1923 г. была произведена у нас всеобщая перепись городского населения. Наконец, 17-го декабря 1926 г. произведена новая всеобщая перепись населения СССР.

Текущая регистрация элементов естественного движения населения возникла из церковных записей рождений, смертей и браков. Еще в IV в. духовенство местами вело подобные записи, внося в регистры свои требы и сборы за них. В конце VI в. появляются уж так называемые церковные книги, которые в XVI в. получили почти повсеместное распространение. Создавшееся фактическое положение было закреплено постановлением Тридентского собора 1563 г., определившим для духовенства обязательное ведение книг бракосочетаний, крещений и погребений. Так как эти церковные записи связаны с важными юридическими последствиями, вытекающими из факта брака, рождения и смерти, то, с постепенным укреплением гражданско-правового порядка, над церковными книгами стал устанавливаться контроль светских правительственных властей, а в XIX в. в большинстве государств была введена гражданская регистрация актов состояния, при которой записи браков, рождений и смертей ведутся специальными чиновниками. Раньше всего гражданская регистрация была введена во Франции — в эпоху революции, в 1791 г., и позже всего у нас — после революции, в декабре 1917 г. Бельгия ввела гражданскую регистрацию в 1805 г., Голландия в 1815, Англия в 1836, Шотландия в 1850, Ирландия в 1861, Румыния в 1864, Италия в 1865, Испания в 1870, Швейцария в 1874, Германия в 1875, Венгрия в 1897 и Португалия в 1900 г. Система церковных записей в настоящее время сохранилась в Австрии и в Югославии, на территории бывшей Сербии. В Швеции, Норвегии и Дании записи, хотя и ведутся духовенством, но в особых книгах, отдельно от записей церковных обрядов, причем книги эти признаются гражданскими регистрами. Хотя, как видно из изложенного, регистрация элементов естественного движения населения возникла в отдельных местностях сравнительно давно, статистическая разработка этих данных дело весьма недавнее, и для большинства стран не имеется систематических данных о естественном движении населения ранее XIX в. Наиболее старые удовлетворительные материалы существуют для Швеции и Финляндии (начиная с 1750 г.). Отрывочные и в общем малонадежные материалы, относящиеся к более раннему периоду, имеются для некоторых европейских городов. Отсутствуют до настоящего времени какие-либо сведения о естественном движении населения в Китае, экваториальной Африке, Персии и Турции.

Данные о механическом движении населения получаются частью на основании прямой непосредственной регистрации,  частью на основании косвенных приемов. Применение прямого метода наблюдения перемещений населения в широком размере встречает значительные затруднения и в более или менее удовлетворительном виде осуществляется лишь для заокеанской эмиграции и иммиграции. Прямой способ требует регистрации каждой перемены местожительства, и притом дважды — в месте выселения и в месте приселения. При крайней подвижности населения, сколько-нибудь точный учет в этой форме не представляется возможным, в особенности поскольку дело идет о миграциях внутри страны. Не благоприятствуют такой регистрации существующая свобода передвижения, при которой перемены места жительства обычно не соединены ни с какими формальностями, а также и трудности при массовой регистрации отличия случаев действительной эмиграции и иммиграции от случайных временных переездов, путешествий и т. п. В более благоприятных условиях находится заокеанская эмиграция и иммиграция (см. переселение за океан); пути следования здесь идут через сравнительно немногие порты, где представляется возможным организовать особый надзор и детальный опрос переезжающих, как в местах отправления, так и в местах прибытия. Что касается сухопутных миграций, как в смысле передвижений из государства в государство, так и в отношении внутреннего миграционного движения в пределах данного государства, то здесь некоторая возможность прямого учета миграций создается путем ведения текущих списков населения. Обязательное ведение этих списков в каждой общине или приходе установилось в Бельгии, скандинавских государствах, Голландии, Италии; в списки должны вноситься все лица, прибывающие на постоянное жительство в данную общину, и отмечаться все, выбывающие для жительства в другую общину. Однако, как показывает опыт, данные этих списков не могут считаться достаточно полными и точными, особенно там, где население отличается большой подвижностью. Не привели к удовлетворительным результатам и делаемые в некоторых более крупных городах попытки использования для статистического учета перемещений населения полицейских данных о прописке и выписке прибывающих и выбывающих в данном городе.

Ввиду ограниченных возможностей применения прямых способов учета миграционного движения, существенное значение принадлежит косвенным приемам учета, основанным, с одной стороны, на данных переписей населения о месте рождения, и, с другой, на данных об изменении численности населения между двумя смежными переписями в сопоставлении с данными естественного движения населения за время, протекшее между этими переписями. На основании данных о месте рождения переписываемого населения, получаются материалы о численности коренного населения каждой данной местности, т. е. населения, родившегося в этой местности; из сопоставления чисел этих местных уроженцев с числами всего наличного населения, обнаруженного переписью в этой же местности, получаются числовые отношения, освещающие размеры существующего здесь миграционного движения. Чем больше разница между числами наличного населения и числом местных уроженцев, тем миграционное движение, очевидно, более выражено, и наоборот. Кроме этих общих данных, материалы переписей о месте рождения и месте пребывания дают возможность получения и конкретных данных о направлении миграций путем распределения и подсчета наличного населения по месту рождения и путем распределения уроженцев данной местности по месту жительства. Получаемые из материалов переписей о месте рождения данные дают, понятно, лишь приуроченные к определенному моменту результаты миграций, происходивших в течение длительного времени, и не отражают всех происшедших случаев, в особенности за отдаленное от переписи время, т. к. переселившиеся, но умершие до переписи, в подсчет, конечно, не попадают.

Второй способ косвенного определения размеров миграционного движения состоит в сравнении чисел т. н. действительного и естественного прироста населения. Действительный прирост населения представляет разность чисел населения при двух переписях; величина эта является результатом изменений в численности населения вследствие рождений и смертей, происшедших за время между переписями (т. н. естественный прирост населения), и результатом изменений, происшедших вследствие эмиграции и иммиграции в данную местность за то же время (т. н. механический прирост населения). Эта последняя величина, представляя разность между числами действительного и естественного прироста, и дает нам размеры миграционного движения за время между переписями в виде числа, показывающего избыток эмиграции над иммиграцией или наоборот; размеров эмиграции или иммиграции в отдельности величина эта, понятно, не дает. Так, например, население Англии и Уэльса, по переписи, произведенной в апреле 1901 г., составляло 32 527 843 и по переписи в апреле 1911 года — 36 070 492. Действительный прирост населения за эти 10 лет равняется 36 070 492 — 32 527 843 = 3 542 649; перевес числа рождений над числом смертей (естественный прирост) за это время составил 4 049 435. Отсюда видно, что в Англии за указанные 10 лет число эмигрантов превысило число иммигрантов на 4 049 435 — 3 542 649 =   506 786. Население Германии с переписи 1/ХII 1900 г. к переписи 1/ХІІ 1910 г. увеличилось с 56 367 178 до 64 925 993, т. е. на 8 558 815, при естественном приросте за эти 10 лет в 8 663 378; таким образом, из Германии в эти годы выселилось на 104 563 человека больше, чем вселилось. Население Франции увеличилось с переписи 1901 года к переписи 1911 года с 38 961 945 до 39 602 258. Т. е. на 640 313, при естественном приросте, равном 465 243; здесь действительный прирост больше естественного, и число вселившихся во Францию было больше числа выселившихся на 175 070. Механический прирост, как видно из приведенных примеров, в случае, если число переселившихся в данную страну превышает число выселившихся, представляет положительную величину, а в обратном случае — величину отрицательную. Равным образом и естественный прирост населения может быть и положительной и отрицательной величиной. Обычно число рождений превышает число смертей, и естественный прирост получается положительный, однако, в неблагоприятных случаях, при слишком высокой смертности или слишком низкой рождаемости, число смертей может оказаться больше числа рождений, и естественный прирост стать отрицательным. Понятно, что и действительный прирост населения может быть не только положительной, но и отрицательной величиной.

Значение естественного и механического прироста для роста населения различно для различных стран и местностей. Население земного шара в целом изменяется, понятно, только путем естественного прироста; население городов растет, главным образом, за счет механического прироста. Большую роль играет механический прирост в быстром увеличении населения Америки и Австралии; население европейских стран увеличивается почти исключительно путем естественного прироста, причем в преобладающем большинстве европейских государств естественный прирост получается больше действительного, в связи с существованием значительной эмиграции из Европы.

Для числовой характеристики темпа увеличения населения и возможности сравнения быстроты его роста в различных странах и местностях, пользуются, вместо абсолютных величин прироста, величинами относительными, которые называются коэффициентами прироста населения. Коэффициент действительного прироста обыкновенно вычисляется по формуле сложных процентов r = 100(ⁿ√p’/p -1), где r — коэффициент прироста, р' — население по   данной переписи, р — население по   предыдущей переписи, n — число лет, прошедших между этими переписями. Применение этой формулы не имеет отношения к вопросу, действительно  ли население возрастает в геометрической прогрессии; формула дает лишь  величину, для данного периода времени, среднего ежегодного прироста на 100 (или 1 000) населения, исходя из предпосылки, что процент этот остается постоянным в течение всего взятого периода времени. В дополнение к коэффициенту прироста, в качестве меры быстроты роста населения, нередко определяют период удвоения населения. Это, не лишенное наглядности, мерило означает число лет, в течение которых население увеличивается вдвое против своей начальной величины, в предположении определенного неизменяющегося процента прироста. Вычисление периода удвоения производится по формуле x = log2/log(1+r), где х искомое число лет, r процент прироста. Можно определить с достаточной точностью период удвоения и просто путем деления числа 693 на коэффициент прироста, выраженный в pro mille. Так, при среднем ежегодном коэффициенте прироста = 10 на 1 000 населения, население удваивается в течение 693:10 = 69,3 лет (по указанному выше более точному способу — в течение 69,7 лет); при приросте в 20 на 1 000 население удваивается в 693:20=34,65 лет (более точно 35,0) и т. д.

Относительная величина естественного прироста населения, называемая коэффициентом естественного прироста, обыкновенно получается просто как разность между коэффициентами рождаемости и смертности. Эти последние коэффициенты представляют отношение чисел рождений или смертей за определенную единицу времени к среднему населению, принятому равным какому-либо круглому числу (100, 1 000, 10 000). Так, например, в Ленинграде в 1927 г., при среднем населении в 1 627 тыс., родилось 39 942 и умерло 25 680. Коэффициент рождаемости составляет 39942 x 1000/1627000 = 24,6 на 1 000 населения; коэффициент смертности 25680 x 1000/1627000 = 15,8; и коэффициент естественного прироста 24,6 —15,8 = 8,8 на 1 000 населения.

Действительный и естественный прирост населения в отдельных странах за последние 50 лет до мировой войны представляется в следующем виде (величины естественного прироста приведены в скобках):

Коэффициенты действительного и естественного прироста на 1000 населения.

В зависимости от времени производства переписей, данные для некоторых стран и для некоторых периодов не вполне тонко относятся к периодам времени, показанным в заголовке приведенной таблицы. В частности, для Англии, Франции, Италии и Австралии все периоды относятся к годам, оканчивающимся на единицу (1861—1871, 1871—1881 и т. д.); для Голландии — к годам, оканчивающимся на девять (1859—1869, 1869-1879 и т. д.); для Австрии и Венгрии за период времени 1860—1880 гг. данные относятся к 1857—1869 и 1869—1880 гг. и для Бельгии за время 1866—1886 гг. к 1866—1876 и 1876—1880 гг. В таблице отсутствуют данные о естественном приросте в Соединенных Штатах, так как там не имеется распространяющихся на всю территорию Штатов данных о естественном движении населения.

В дополнение к приведенной таблице ниже приводятся величины действительного и естественного прироста населения за последние довоенные годы для других государств, относительно большинства которых не имеется данных, относящихся ко всему 50-летнему периоду:

Прирост в а 1 000 населения.

	Годы	Действительный	Естественный
Сербия	1900-1910	15,6	15,5
Румыния	1899-1912	15,0	14,9
Болгария	1900-1910	14,8	18,2
Швейцария	1900-1910	12,4	10,2
Португалия	1900-1911	8,6	11,9
Испания	1900-1910	6,9	9,2
Норвегия	1900-1910	6,6	13,1

Для России, где до войны была произведена всего одна перепись населения (1897), коэффициент действительного прироста не может быть определен. Естественный прирост населения Европейской России составлял на 1 000 населения: за 1867—1870 гг. 12,3, в 1871—1880 гг. 14,0, в 1881—1890 гг. 14,9, в 1891—1900 гг. 15,1, в 1901—1910 гг. 16,4, и в 1911—1914 гг. 16,8.

По высоте действительного прироста да первом месте стоят страны иммиграции, Австралия и Соединенные Штаты, где, однако, особенно в Австралии, отмечается падение прироста с течением времени. Из европейской стран за последнее десятилетие быстрее всего росло население в Сербии, Болгарии, Румынии, Германии и Голландии. Исключительно медленно росло население Франции, а население Ирландии, благодаря громадной эмиграции, непрерывно уменьшалось. В большинстве европейских стран прирост за взятый период времени обнаруживал тенденцию к увеличению, в частности в Германии, Голландии, Дании, Бельгии, Австрии; прирост понижался в Англии и Франции. Из сопоставления величин действительного и естественного прироста усматривается, что, в связи с наличием более или менее значительной эмиграции из Европы, в большинстве европейской стран действительный прирост был ниже прироста естественного. Наибольшее несоответствие между обоими видами прироста в этом отношении усматривается для Швеции, Норвегии, Дании, Италии, Австро-Венгрии, Испании, Португалии, — стран с резко выраженной эмиграцией. Действительный прирост был выше естественного за последние годы во Франции, Бельгии и Швейцарии; почти совпадали оба вида прироста в Сербии и Румынии. Различный темп роста населения отдельных стран Европы в течение XIX в. привел к существенным изменениям национального состава европейской населения. Особенно наглядно обнаруживается в XIX в. изменение соотношения численности населения Германии и Франции:

Годы	Население Германии, тыс.	Население Франции, тыс.
1800	24500	27349
1850	35409	35783
1880	45234	37672
1910	64926	39602

За период 1910—1920 гг. прирост населения, в связи с войной, почти везде значительно понизился, особенно, понятно, в воевавших странах. Население Франции (без Эльзас-Лотарингии) с 39 602 258 в 1911 г. уменьшилось до 37 499 769. в 1921 г. Население Германии, в ее современных послевоенных границах, увеличилось с 58 450 343 в 1910 г. до 59 852 832 в 1919 г., что дает средний ежегодный коэффициент действительного прироста 2,6 на 1 000 против 14,2 за предыдущее 10-летие 1900—1910 гг. Население Англии и Уэльса с 1911 к 1921 году увеличилось с 36 070 492 до 37 886 699; коэффициент прироста составляет 4,9 против 10,4 в 1901—1911 гг. Прирост населения Соединенных Штатов за 1910—1920 гг., в связи, главным образом, с полным почти прекращением иммиграции за годы войны, упал до 13,8 против 20,5 за период 1900—1910 гг.

Демографическая история человечества весьма недавнего происхождения, и достаточно достоверные материалы о росте и развитии населения имеются, в сущности, лишь начиная с XIX в. Что касается более или менее отдаленного прошлого, то в этом отношении не имеется почти никаких фактических данных. Путем косвенных умозаключений можно, однако, с достаточной определенностью утверждать, что население в прошлом, до XIX в., увеличивалось, в общем, крайне медленно и что XIX в. является исключительным по быстроте роста населения. Население Европы, например, в течение XIX в. увеличилось с 187 до 400 миллионов, выделив при этом за это время многие миллионы переселенцев в другие части света. Если предположить, что европейское население росло таким же темпом и в течение предыдущих веков, то к моменту начала нашего летоисчисления все население Европы должно было бы составлять около 500 человек, тогда как в действительности оно, конечно, и тогда уже определялось в много миллионов.

Быстрый рост населения в XIX и XX вв. обусловливается исключительно весьма резким понижением смертности населения. Рождаемость в первые 70—80 лет XIX в. держалась почти на одном уровне, с колебаниями то в сторону понижения, то в сторону повышения. С конца же 70-х годов во всех культурных странах начался процесс неуклонного прогрессивного падения рождаемости. В связи с тем, что падение смертности протекало или более быстро, или одинаковым темпом с понижением рождаемости, естественный прирост населения в большинстве стран или оставался стационарным, или даже повышался. В последние годы перед мировой войной, однако, и особенно после войны падение рождаемости стало явно обгонять падение смертности, и естественный прирост населения стал почти всюду понижаться. Падение смертности наряду с падением рождаемости и составляют наиболее характерные моменты в современном направлении движения населения.

Понижение смертности, обнаружилось в ряде стран уже с самого начала XIX в., а в некоторых местностях, для которых имеются сведения, уже со второй половины XVIII в. В Швеции коэффициент смертности составлял в 1801—1810 гг. 27,9 на 1 000 населения, в 1811—1820 гг. 25,8, в 1821—1830 гг. 23,6, в 1831—1840 гг. 22,8, в 1841—1850 гг. 20,6 и в 1911—1914 гг. 13,9. В Стокгольме в 1721—1750 гг. смертность была 48,4, в 1751-1800 гг. 47,1, в 1801—1850 гг. 44,2, в 1851—1900 гг. 26,5 и в 1911—1920 гг. 13,9. В Берлине смертность в 1721—1750 гг. составляла 41,1, в 1751—1800 гг. 37,7, в 1801—1850 гг. 32,3, в 1851—1900 гг. 27,6 и в 1906—1910 гг. 15,5.

Общий подъем благосостояния, повышение жизненного и культурного уровня широких масс населения, ограничение и уменьшение эпидемий, развитие общественной гигиены и широких санитарных мероприятий, наряду с успехами лечебной медицины, — являются, по-видимому, главнейшими факторами в этом отношении (см. санитария, социальная гигиена). Известная роль принадлежит, вероятно, и биологическим моментам — в смысле отбора, развития иммунитета к некоторым заболеваниям и т. п.

В дополнение к материалам об эволюции смертности в отдельных странах, приведенным в указанных статьях, ниже приводятся эти материалы в несколько иной группировке периодов времени и с дополнением данными, относящимися к новейшему послевоенному времени:

Число умерших на 1000 населения:

	1861-1870	1891-1900	1911-1914	1925-1926
Европейская Россия	37,4	34,1	26,9	23,4
Англия и Уэльс	22,6	18,2	13,9	11,9
Германия	26,9	22,2	15,9	11,8
Франция	23,6	21,5	18,4	17,5
Бельгия	23,7	19,1	15,0	13,1
Голландия	25,4	18,4	12,9	9,8
Дания	19,9	17,4	13,0	10,8
Испания	30,4	29,5	22,3	19,2
Италия	30,3	24,2	19,1	16,6
Норвегия	18,0	16,2	13,4	10,7
Швейцария	26,9	19,0	14,5	12,2
Швеция	20,2	16,4	13,9	11,8

Приведенные данные не всегда точно соответствуют указанным периодам времени. Так, для первого периода данные для Россия относятся к 1867—1870 гг., для Италии — к 1863—1871 гг., для Швейцарии — к 1870—1871 гг. Смертность во многих странах, как видно из таблицы, за 50 лет упала почти в 2 раза и в некоторых случаях приблизилась в настоящее время к пределу, при котором дальнейшее понижение становится уже почти невозможным.

Заслуживает особо быть отмеченным резкое повсеместное понижение детской смертности в возрасте до 1 года:

Число умерших 0-1 года на 100 родившихся

	1881-1885	1912-1914	1925-1926 гг. или ближайшие годы
Европейская Россия	27,2	24,4	20,2
Англия и Уэльс	13,9	10,3	7,2
Германия	22,9	15,4	10,3
Франция	16,7	10,7	9,03
Бельгия	15,6	14,3	9,1
Голландия	18,1	9,1	5,6
Дания	13,4	9,5	8,2
Испания	19,3	14,8	13,1
Италия	19,5	13,2	12,6
Норвегия	9,9	6,7	5,3
Швейцария	17,1	9,4	6,2
Швеция	11,6	7,1	5,7

Падение смертности происходило и в городах, и в сельских местностях, но в городах понижение особенно значительно, так как в прежнее время именно города выдавались по своей исключительно высокой смертности, обычно превышавшей рождаемость. Эволюция общей и детской смертности в более крупных городах за последние 40-50 лет видна из следующих таблиц:

Число умерших на 1000 населения

	1881-1885	1906-1910	1924-1925
Москва	33,3	27,6	14,4
Ленинград	33,1	26,3	15,3
Будапешт	31,5	19,5	15,9
Мюнхен	30,4	17,5	11,6
Милан	30,3	19,3	13,7
Прага	28,9	16,1	11,4
Вена	28,2	17,1	12,5
Нью-Йорк	27,5	17,0	11,6
Берлин	26,6	15,5	11,0
Глазго	26,0	19,0	15,4
Гамбург	25,2	14,8	10,5
Амстердам	25,1	13,1	9,0
Париж	24,4	17,5	14,5
Стокгольм	24,3	15,1	11,1
Брюссель	23,4	14,1	10,0
Копенгаген	22,3	15,1	11,3
Чикаго	21,5	14,5	11,3
Лондон	20,9	14,9	11,9
Сидней	20,8	10,5	9,4
Осло (Христиания)	10,9	12,9	10,8

Число умерших 0-1 года на 100 родившихся

	1881-1885	1906-1910	1924-1926
Москва	34,0	31,3	16,0
Ленинград	30,1	25,5	15,9
Мюнхен	33,1	19,0	11,7
Берлин	27,9	16,4	9,4
Будапешт	24,4	15,1	14,1
Гамбург	22,2	15,0	8,4
Прага	21,8	15,6	11,1
Стокгольм	20,8	10,3	4,9
Амстердам	20,3	9,0	3,9
Копенгаген	20,2	12,9	7,1
Вена	19,6	17,2	9,8
Париж	16,2	10,6	8,9
Осло	15,6	9,6	4,4
Милан	15,6	12,9	9,4
Глазго	15,1	13,1	11,0
Лондон	15,0	11,4	6,7

В соответствии с резким понижением смертности наблюдается значительное увеличение средней продолжительности жизни населения.

Методически правильные величины средней продолжительности жизни могут быть определены исключительно на основании т. н. таблиц переживания. Такие таблицы, ввиду значительной сложности их построения, вычисляются каждые 10 лет.

Ниже приводятся величины средней продолжительности предстоящей жизни для некоторых возраство в различных странах для различных периодов времени.

Средняя продолжительность жизни в годах.

Смертность существенно различается у различных социальных классов, и в общем величина ее обратно пропорциональна степени благосостояния (см. социальная гигиена). Резкое понижение смертности всего населения само по себе указывает, что понижение это касается всех классов; что касается вопроса, в какой мере это понижение затронуло отдельные классы населения, то материалов в этом отношении имеется сравнительно мало. Тем не менее, некоторые имеющиеся данные показывают, что, по-видимому, особенно за последнее время, понижение смертности протекало более быстро среди бедных и менее зажиточных. Это и понятно, так как среди более состоятельных смертность за последнее время уже достигла таких низких цифр, при которых дальнейшее понижение затруднительно. Материалы для Лондона о смертности в различных частях города с преобладанием более зажиточного и менее зажиточного населения показывают следующую картину:

Число умерших на 1000 населения:

	1902-1905	1906-1909	% понижения
Части города с преобладанием зажиточного населения	13,98	13,25	5,19
Части города с преобладанием населения среднего достатка	15,31	14,48	5,42
Части города с преобладанием недостаточного населения	18,40	17,08	7,17

Понижение рождаемости представляет хронологически более позднее явление, чем падение смертности. Эволюция рождаемости в отдельных странах за последние 60 лет видна из следующей таблицы:

Число родившихся на 1 000 населения (без мертворожденных).

В приведенной таблице данные за 1861—1870 гг. для России относятся к 1867—1870 гг., для Швейцарии к 1870—1871 гг. и для Италии к 1863—1871 гг.; данные за 1871—1880 гг. для Испании относятся к 1878—1880 гг., для Италии к 1872—1880 гг. За 1915—1919 гг. для России данные относятся к 1915-1917 гг., причем за 1915 г. к 41 губернии, за 1916 г. к 18 губерниям и за 1917 г. к 7 губерниям. За 1920—1921 гг. данные для России относятся к 1920—1922 гг. и к 20 губерниям; за 1922—1924 гг. данные относятся к 1923 г. и к 53 губерниям РСФСР и Украины; за 1925—26 гг. данные относятся к 1925 г. и к 36 губерниям РСФСР, к Белоруссии и к Украине.

Падение рождаемости в большинстве стран обнаружилось со второй половины 70-х годов прошлого столетия, в некоторых же (Дания, Испания, Италия, Россия) несколько позже, с половины или конца 80-х годов. Во Франции понижение рождаемости началось уже с первой четверти XIX в.; в 1801—1810 гг. рождаемость во Франции составляла 32,9 на 1 000 населения, в 1811—1820 гг. 31,8, в 1821—1830 гг. 31,0, в 1831—1840 гг. 29,0, в 1841—1850 гг. 27,4 и в 1851—1860 гг. 26,3; данные за последующие годы помещены в приведенной выше таблице.

Мировая война вызвала в воевавших странах крайне резкий скачок рождаемости вниз; но и в нейтральных странах темп падения рождаемости за годы войны значительно ускорился. Первые послевоенные годы (1920 и 1921) характеризуются компенсаторным повышением рождаемости, сравнительно с военными годами; сравнительно же с ближайшими довоенными годами, рождаемость представляется почти везде пониженной. Наконец, за самые последние годы рождаемость вновь пошла стремительно вниз. Исключение здесь представляет Франция, где за последнее время падение рождаемости значительно замедлилось; характерно, что Франция, в довоенные годы неизменно занимавшая последнее место по величине рождаемости, сравнительно с другими странами, в настоящее время не занимает уже такого исключительного положения. Рождаемость в Англии, Швейцарии, Швеции за последние годы ниже французской; недалека от французских цифр и рождаемость в Германии.

Процесс падения рождаемости не ограничивается Европой, но наблюдается и в других странах западноевропейской культуры, как Соединенные Штаты и австралийские колонии и др. В Австралийском союзе, например, рождаемость, составлявшая в 1861—1870 гг. 49,9 на 1 000 населения, в 1901—1910 гг. упала до 26,6, в 1921—1922 гг. до 24,8 и в 1925—1926 гг. до 22,4.

В своеобразном контрасте с повсеместным падением рождаемости в странах западноевропейской культуры находится эволюция рождаемости в экзотических странах иного культурного типа, как Япония, Британская Индия и некоторые южно-американские республики, как, например, Чили. Здесь понижения рождаемости до последнего времени не наблюдалось, несмотря на наличность явных симптомов перенаселения в некоторых из этих стран, в частности в Японии и Британской Индии. В Британской Индии, впрочем, за послевоенные годы рождаемость дала скачек вниз.

Число родившихся на 1 000 населения.

	Япония	Британская Индия	Чили
1898-1902	32,0	37,7	37,6
1903-1907	31,0	38,8	36,1
1908-1912	33,8	38,3	38,6
1913-1917	33,3	38,7	39,6
1918-1922	33,7	32,4	39,0
1923-1925	34,5	34,7	39,9

Падение рождаемости особенно резко выражено в крупных городских центрах. Так, число родившихся на 1 000 населения составляло:

	1881-1885	1906-1910	1924-1925
Прага	39,3	22,2	15,7
Глазго	37,9	30,1	24,5
Копенгаген	37,6	27,5	18,5
Амстердам	37,1	24,7	19,6
Москва	37,1	35,7	30,1
Мюнхен	36,5	26,2	14,4
Берлин	36,6	23,5	10,8
Вена	36,6	23,5	10,8
Гамбург	36,4	24,8	14,1
Осло (Христиания)	35,9	24,5	14,4
Будапешт	35,4	26,7	17,3
Лондон	34,3	26,5	18,8
Милан	34,0	24,4	14,5
Брюссель	33,0	17,3	13,7
Стокгольм	32,9	24,3	12,5
Ленинград	30,9	30,9	27,0
Париж	27,4	18,3	16,0

Из таблицы видно, что рождаемость за последние годы в ряде городов, как, например, в Берлине, Стокгольме, Брюсселе, упала до исключительно низких цифр.

Для уяснения ближайших причин падения рождаемости населения, следует, прежде всего, остановиться на тех непосредственных факторах, которые обусловливают величину рождаемости, понимая под последней отношение числа рождений к числу населения. На первом месте из означенных факторов следует поставить возрастной и семейный состав населения. Способность к деторождению, особенно у женщин, ограничена довольно узкими возрастными пределами, примерно от 15 до 50 лет, и чем больше среди населения этих возрастных групп, тем рождаемость, при прочих равных условиях, будет выше. При существующих социальных условиях, далее, в размножении населения участвуют, главным образом, состоящие в браке; внебрачная рождаемость, по своим незначительным, в общем, размерам, существенного влияния на высоту общей рождаемости не оказывает. Чем выше, поэтому, брачность населения и чем более среди населения имеется брачных пар вообще и замужних женщин в частности, тем рождаемость, при прочих равных условиях, также будет выше. Весьма важное влияние, наконец, принадлежит возрасту вступивших в брак и. возрастному составу замужних женщин в пределах 15—50 лет; плодовитость обратно пропорциональна возрасту; поэтому, чем более представлены в составе замужних женщин 15—50 лет более молодые возрастные группы, тем рождаемость также будет выше. Резкое влияние возраста на плодовитость женщин видно из следующей, относящейся к населению Дании, таблицы коэффициентов повозрастной плодовитости.

Число рождений на 100 замужних женщин данного возраста.

Возраст	1901-1905	1906-1910	1911-1915	1916-1920
До 20 лет	62,8	62,6	57,4	53,9
20-24	45,1	44,1	39,3	36,4
25-29	36,5	32,8	29,5	26,8
30-34	26,2	24,0	21,4	19,9
35-39	19,1	17,1	15,7	13,8
40-44	8,5	7,7	6,9	6,1
45-49	1,0	0,8	0,7	0,6
Всего в возрасте 15-50 лет	21,4	20,1	13,2	16,5

Для иллюстрации указанных выше положений, в следующей таблице приведены данные о рождаемости в некоторых странах с высокой и со сравнительно низкой рождаемостью в сопоставлении с теми вышеизложенными элементами состава населения, которые влияют на высоту рождаемости. Данные взяты за более старое время, т. к. в числе стран с очень высокой рождаемостью первое место занимает Россия, для которой не имеется довоенных данных о составе населения позднее переписи 1897 г. Более старые данные имеют преимущество и в том отношении, что рождаемость в то время носила более характер физиологического размножения и находилась под меньшим влиянием волевого воздействия, чем в более позднее время.

	Годы	Число родившихся на 1000 населения	% замужних женщин в возрасте 15-50 лет среди населения	% замужних 15-50 лет среди всех женщин 15-50 лет	% замужних в возрасте 15-30 лет среди замужних 15-50 лет
Европейская Россия	1896-1897	50,1	16,2	65,9	42,3
Сербия	1900-1901	40,2	16,6	76,4	43,4
Болгария	1900-1901	40,0	15,3	70,0	41,2
Румыния	1899-1900	40,4	16,4	69,0	45,0
Голландия	1899-1900	31,9	11,6	47,8	26,8
Дания	1900-1901	29,8	12,2	49,2	27,1
Бельгия	1900-1901	29,1	12,5	49,4	30,2
Англия и Уэльс	1900-1901	28,6	13,5	49,2	30,5
Швеция	1900-1901	27,0	10,7	44,4	23,6

Страны с высокой рождаемостью (Россия, Сербия, Болгария, Румыния) резко выделяются по высокому  проценту замужних женщин в способном к деторождению возрасте и по высокому проценту, среди замужних, лиц в молодом возрасте до 30 лет.

Высокий процент среди населения молодых замужних женщин в первую очередь зависит от частоты ранних браков, и в этом отношении страны с высокой рождаемостью, в частности Россия, существенно отличаются от других стран. По данным за 1906—1910 гг., процент вступивших в брак в возрасте моложе 21 года по отношению к общему числу вступивших в брак составлял;

	Женихи	Невесты
Европейская Россия	30,2	54,0
Сербия	37,6	56,0
Англия и Уэльс	4,0	13,9
Бельгия	5,3	20,5
Голландия	3,6	13,3
Германия	0,6	16,4

Для устранения влияния, оказываемого различным половым, возрастным и семейным составом населения на величину рождаемости, при ее измерении в статистике населения применяются меры плодовитости населения, для получения которых относят числа родившихся не ко всему населению, но к числу женщин 15—60 лет (коэффициент общей плодовитости); или же, в целях устранения влияния различий семейного состава, относят числа брачных рождений к числу замужних женщин 15—50 лет (коэффициенты брачной плодовитости) и числа внебрачных рождений к числу незамужних женщин этого возраста (коэффициенты внебрачной плодовитости). Влияние различного возрастного состава замужних женщин, в пределах 15—50 лет, устраняется путем построения т. н. стандартизованных коэффициентов, исходя из предпосылки одинакового возрастного состава сравниваемых групп. Указанные коэффициенты дают наглядное мерило влияния, оказываемого возрастным и  семейным составом населения на величину рождаемости. Так, например, коэффициент рождаемости составлял за указанные выше годы в Европейской России 50,1 и в Швеции 27,0, т. е. был в России выше на 86%; коэффициент брачной плодовитости был в России 30,0 и в Швеции 22,3, т. е. в России выше лишь на 35%, а стандартизованный коэффициент плодовитости в России  был выше коэффициента в Швеции лишь на 7% (23,8 и 22,3). Данные эти показывают, что исключительно высокая рождаемость в России, сравнительно  со Швецией, обусловливалась преимущественно гораздо большим количеством среди русского населения, чем среди шведского, молодых замужних женщин.

Ввиду большого влияния, оказываемого семейным и возрастным составом населения на величину рождаемости, очевидно, что падение рождаемости может зависеть, между прочим, и от таких факторов, как падение брачности и уменьшение количества замужних женщин в населении, повышение возраста вступления в брак и понижение процента замужних молодого возраста.

Эволюция брачности в отдельных странах за довоенные годы представляется в следующем виде.

Число браков на 1000 населения

	1861-1870	1871-1880	1881-1890	1891-1900	1901-1910
Европейская Россия	10,1	9,5	9,1	9,0	8,4
Англия и Уэльс	8,4	8,1	7,5	7,8	7,7
Германия	8,5	8,6	7,8	8,2	8,0
Франция	7,8	8,0	7,4	7,5	7,8
Бельгия	7,5	7,3	7,0	7,9	8,0
Голландия	8,2	8,1	7,1	7,4	7,4
Дания	7,4	7,8	7,3	7,2	7,3
Италия	7,5	7,7	7,9	7,3	7,7
Норвегия	6,6	7,2	6,6	6,7	6,1
Швейцария	7,0	7,7	7,0	7,5	7,5
Швеция	6,5	6,8	6,3	5,9	6,0

В большинстве стран брачность по 10-летиям колебалась около одного уровня без определенной тенденции к понижению или повышению. Понижение отмечалось для России, Англии, Швеции; в Бельгии брачность повышалась. Изменениями брачности, таким образом, нельзя объяснить резкое повсеместное падение рождаемости; даже там, где брачность имела тенденцию к понижению, понижение это было слишком незначительно, чтобы оказывать существенное влияние на рождаемость. Исключение составляла Россия, где понижение брачности было довольно значительно и где это понижение играло свою роль в падении рождаемости.

Приводимые ниже данные о понижении коэффициентов брачной плодовитости также свидетельствуют, что причины падения рождаемости кроются для большинства стран не в изменениях брачности.

Число брачных рождений на 100 замужних женщин в возрасте 15-50 лет.

	1870-1871	1900-1901	1910-1911	1920-1921
Англия и Уэльс	25,0	20,8	17,0	14,1
Германия	28,7	24,7	19,5	16,8
Франция	17,2	13,5	11,4	12,6
Бельгия	28,2	21,8	16,0	14,1
Голландия	28,7	26,7	23,1	21,0
Дания	21,7	21,9	19,3	16,3
Швейцария	24,0	23,0	18,7	15,9
Швеция	22,8	22,4	19,5	17,0
Италия	25,2	22,9	22,8	Сведений нет

Что касается внебрачной плодовитости, то и она понизилась, хотя и не везде. Во Франции и Дании внебрачная плодовитость почти не изменилась, в Швеции повысилась. Таким образом, принимая вместе с тем во внимание незначительное вообще влияние внебрачной плодовитости на общую рождаемость, следует признать, что главной причиной падения рождаемости является понижение брачной плодовитости.

Число внебрачных рождений на 100 незамужних женщин в возрасте 15-50 лет.

	1870-1871	1900-1901	1910-1911	1920-1921
Англия и Уэльс	1,6	0,8	0,8	0,7
Германия	2,7	2,5	2,0	2,2
Франция	1,7	1,8	1,6	1,7
Бельгия	1,7	1,7	1,2	1,1
Голландия	0,9	0,7	0,5	0,5
Дания	2,6	2,8	2,4	2,1
Швейцария	1,1	0,9	0,8	0,6
Швеция	2,3	2,3	2,6	2,5
Италия	2,2	1,8	1,4	Сведений нет

Изменения брачной плодовитости в сторону ее понижения могут, как было указано выше, зависеть от повышения брачного возраста и уменьшения в составе замужних женщин количества женщин более молодого возраста. В какой мере это явление имело место, видно из следующей таблицы:

Процент замужних женщин в возрасте 15-30 лет среди замужних женщин 15-50 лет.

	1870	1900	1910	1920
Англия и Уэльс	32,6	30,5	26,5	25,6
Германия	26,2	29,8	28,2	Сведений нет
Франция	31,2	31,6	31,3	28,6
Бельгия	22,9	30,2	28,8	27,1
Голландия	22,5	26,8	26,1	27,1
Дания	21,9	27,1	28,7	28,1
Швейцария	28,2	27,5	25,8	23,4
Швеция	20,5	23,6	24,8	Сведений нет

Понижение процента молодых замужних женщин отмечается только в Англии и Швейцарии; в других странах процент этот или остается без существенных изменений, или, что чаще, заметно повышается.

В соответствии с отмеченной эволюцией изменялся и средний возраст вступавших в брак. В Англии средний возраст первобрачных женщин с 24,4 лет в 1876-1885 гг. повысился в 1906-1914 гг. до 25,7, а для женихов с 25,9 лет до 27,4. Во Франции средний возраст первобрачных почти не изменился; в 1876-1885 гг. он составлял для невест 23,9 лет и для женихов 28,0 и в 1906-1910 гг. 23,7 для невест и те же 28,0 лет для женихов. В Швеции средний брачный возраст невест понизился с 27,1 лет в 1876-1885 гг. до 26,4 в 1906-1913 гг., в Голландии понизился с 26,5 лет в 1876-1885 гг. до 25,8 в 1906-1915 гг.

Таким образом, за исключением Англии и Швейцарии, где наблюдаемое существенное повышение брачного возраста не могло не отразиться понижающим образом на рождаемости, падение рождаемости в остальных странах не может быть поставлено в причинную зависимость от изменений возрастного и семейного состава населения. Но ив Англии понижение рождаемости слишком резко выражено, чтобы можно было целиком отнести его за счет этих изменений.

По мнению некоторых авторов, рождаемость в исторической перспективе представляет циклический волнообразный процесс с периодическими повышениями и понижениями, в зависимости от колебаний воспроизводительной, жизненной энергии; с этой точки зрения, современное падение рождаемости представляет очередную нисходящую  волну, за которой последует подъем и очередное повышение рождаемости. Воззрение это — чисто умозрительное и не основанное на каких-либо фактических данных. При всей   молодости демографической истории, можно сказать, что длительных, продолжающихся десятилетиями периодов понижения и повышения рождаемости в ней не отмечено; о вековых же колебаниях мы никаких сведений не имеем и, становясь на вышеизложенную точку зрения, вступаем на путь чисто гадательных предположений.

По Спенсеру, существует обратная зависимость между высотой развития, индивида и его способностью к размножению. С повышением культуры и индивидуального развития, поэтому, способность человечества к размножению должна понизиться. Падение рождаемости последних десятилетий, с этой точки зрения, представляет естественный процесс, стоящий в связи с подъемом культуры и цивилизации. Независимо от вопроса о правильности самой исходной точки зрения, концепция эта встречает возражения с точки зрения возможности проведения аналогии между различиями в плодовитости высших и низших животных и различиями в плодовитости людей, стоящих на различной ступени культурного развития.

Главной, ближайшей причиной прогрессирующего падения рождаемости считают ширящееся применение различных средств и способов против зачатия. Этому способствовала, с одной стороны, неомальтузианская пропаганда (см. мальтузианство, ХХVIII, 115/18), а с другой, увеличившаяся доступность этих предупредительных средств.

Различные противозачаточные способы и средства были известны очень давно, но средства эти были частью мало действительны, частью грубы и примитивны; с 70-х же годов XIX в. появился ряд средств и производимых фабричным путем приборов, которые всем доступны, удобны, сравнительно безвредны и достаточно действительны. Массовых статистических данных о распространенности применения искусственных мер предупреждения беременности, по понятным причинам, не существует, но некоторые цифровые материалы в этом отношении все же имеются. Согласно произведенной в Англии С. Уэббом в 1906 г. анкеты среди работников умственного труда, из 120 брачных пар 107 применяли средства против зачатия. По произведенной в 1912 г. анкете среди петербургских рабочих (Я. А. Вигдорчин), из 28 семей, давших ответ, те или иные предупредительные против беременности меры применялись в 19 семьях. О широком применении искусственных мер против зачатия говорит и повседневный опыт медицинского персонала.

Что касается тех социально-экономических и социально-психологических факторов, которые лежат в основе распространившейся и распространяющейся неомальтузианской противозачаточной практики, то для уяснения этого вопроса следует остановиться на тех различиях в величине рождаемости, которые существуют среди отдельных социальных классов. Относящиеся к концу 80-х и началу 90-х годов прошлого столетия обработанные Бертильоном статистические данные о брачной плодовитости в различных округах Парижа, Берлина и Вены, отличающихся преобладанием более богатого и более бедного населения, свидетельствуют о тесной обратной связи между высотой рождаемости и степенью материального благосостояния.

Число брачных рождений на 100 замужних женщин 15—50 лет.

Округа с преобладанием:	Париж (1880-1895)	Берлин (1880-1895)	Вена (1891-1894)
Очень богатого населения	6,9	12,2	7,1
Богатого населения	9,4	14,6	10,7
Очень зажиточного населения	9,9	17,8	15,3
Зажиточного населения	11,1	19,5	15,5
Бедного населения	12,9	20,6	16,4
Очень бедного населения	14,0	22,2	20,0
Во всех округах	11,8	18,6	15,3

Аналогичные данные имеются и для других городов. В Ленинграде, например, в 1901—1910 гг. брачная плодовитость в частях города с преобладанием богатого населения составляла 13,5 и в частях города с преобладанием бедного населения 21,0. Следует иметь ввиду, что различия между крайними группами частично обусловливаются большим процентом замужних молодого возраста среди более бедного населения, чем среди богатого населения, в связи с преобладанием среди бедных более ранних браков, чем среди богатых. В Англии, например, в 80-х годах средний возраст невест составлял у углекопов 22,5, у текстильных рабочих 23,4, а у рантьеров и свободных профессий 27,4. В богатых городских округах, кроме того, весьма велико число домашней прислуги, которая в случае беременности обычно не разрешается от бремени по месту службы; в знаменатель же коэффициента плодовитости женская прислуга, живущая в данном округе, понятно, входит. В Париже, например, в округах, которые Бертильон обозначает  термином «очень богатые», количество женской прислуги составляло 87 на 100 хозяйств, а в очень бедных округах менее 6. В связи с этим, различия в плодовитости в более бедных и более богатых округах в действительности меньше, чем они представляются в вышеприведенной таблице.  Со всеми этими оговорками, различия между рождаемостью среди бедных и богатых, несомненно, имеются. Одной из существенных причин этих различий является более высокая детская  смертность среди бедного населения.  В  случаях гибели большого числа родившихся детей в раннем возрасте, является стимул к возмещению потерянных детей новыми рождениями; наоборот, когда большая часть или шее родившиеся дети остаются в живых, возникает стимул к ограничению дальнейших деторождений. Наряду с этим, у крупной буржуазии капитал развивает стремление к дальнейшему накоплению и концентрации и вытекающее отсюда нежелание дробить его между многочисленными наследниками. Это же нежелание раздела наследственного имущества играет важную роль как причина ограничения деторождения среди французских крестьян-собственников. Среди мелкобуржуазных, а равно и пролетарских классов, достигших известного жизненного уровня, также создается психологическое настроение против неограниченного размножения, понижающего жизненный уровень их семьи. По массовым данным, относящимся ко всей Англии за годы, примыкающие к переписи 1911 г., число рождений на 100 женатых мужчин в возрасте моложе 55 лет составляло у квалифицированных рабочих 15,3 и у неквалифицированных — 21,3.

Имеющиеся данные об эволюции рождаемости у различных социальных классов указывают, что за последнее время темп понижения рождаемости у пролетарских слоев не медленнее, а во многих случаях более скорый,  чем среди буржуазии. Так, в Берлине коэффициенты рождаемости составляли:

Год	Округа с преобладанием буржуазного населения	Округа с преобладанием пролетарского населения
1906	15,2	36,6
1907	16,4	37,4
1908	15,6	34,7
1909	15,2	31,8
1910	14,9	29,6
1911	14,1	27,6
1912	13,8	24,6
1923-25	10,4	11,3
% понижения с 1906 г.	32	69

Довоенные материалы о рождаемости в различных частях Лондона дают следующую картину:

Число родившихся на 1 000 населения.

	1902-1905	1906-1909	% понижения
Части города с преобладанием зажиточного населения	24,03	22,77	5,24
Части города с преобладанием населения среднего достатка	26,30	24,73	5,96
Части города с преобладанием недостаточного населения	33,18	31,18	6,02

Французская перепись 1906 г. дает следующие массовые, относящиеся ко всей Франции материалы о числе рождений в семьях различных социальных классов:

Среднее число родившихся детей да 100 семей.

При продолжительности брака:

	До 4 лет	5-14	15-24	Более 25 лет	Всего
Хозяева	94	235	327	370	292
Служащие	73	180	256	313	197
Рабочие	94	241	362	422	281

В рубрику «хозяев» здесь включены и крестьяне. Из таблицы видно, что по резко пониженной рождаемости во Франции особенно выдаются служащие; у рабочих, для браков продолжительностью до 15 лет, число детей почти одинаково с числом детей у «хозяев», и лишь для браков большей продолжительности оно выше. Эти характерные отношения указывают, что регулирование размеров семьи по времени возникло во Франции раньше и практиковалось интенсивнее у буржуазных классов и крестьян, но затем неомальтузианская практика широко распространилась среди рабочих, быстро догнавших буржуазию в этом отношении. Крайне низкая рождаемость служащих и работников умственного труда отмечается, кроме Франции, в настоящее время почти повсеместно. В Ленинграде, например, в 1923—1924 гг. на 100 женатых мужчин число рождений составляло у рабочих 17,8 и у служащих 11,5.

Материальное благосостояние широких народных масс в XIX в. улучшилось, и жизненный уровень повысился. Повышение культурности, сознательности и образованности вызвало вместе с тем в народных массах настойчивые стремления к дальнейшему повышению жизненного уровня. На ряду с этим, особенно во второй половине XIX в. все более давали себя знать свойственная капиталистическому строю усилившаяся конкуренция и беспощадная борьба за существование. Наличность большого числа детей ухудшала шансы удержаться на известном жизненном уровне и затрудняла борьбу за его повышение. Навстречу назревшей потребности ограничения деторождений шли простые и доступные способы достижения этой цели.

Элементами, способствовавшими социально-психологическому течению против неограниченного размножения, являются также ширящееся за последние десятилетия вовлечение женщины в сферу наемного и профессионального труда и прогрессировавшее в течение XIX и XX вв. сосредоточение населения в крупных городских центрах.

Профессиональный труд женщины вне семьи, крайне затрудняя деторождение, уход за ребенком и его воспитание, естественно, вел на путь уклонения от деторождения. Весьма показательными в этом отношении являются английские данные о весьма резких различиях брачной плодовитости текстильных рабочих и углекопов. За 1910—1912 гг. на 100 женатых в возрасте до 55 лет число рождений составляло: у углекопов 23,0 и у текстильных рабочих 12,5. Обе категории рабочих в отношении высоты заработной платы, культурного уровня и т. п. мало отличаются друг от друга, и главный существенным отличием здесь является широко распространенная фабричная работа среди жен текстильных рабочих, тогда как жены углекопов являются почти исключительно домашними хозяйками.

Урбанизация населения протекала в XIX—XX вв. весьма быстрым темпом. В Англии процент населения в городах с количеством жителей не менее 10 000 повысился с 21,3 в 1800 г. до 39,4 в 1850 г. и до 70,0 в 1911 г. В Германии процент живущих в местностях с населением более 2 000 повысился с 36,1 в 1871 г. до 60,0 в 1910 г. и 64 в 1925 г.; во Франции — с 25,2 в 1851 г. до 54 в 1911 г. и 56 в 1921 г. Так как все указанные выше моменты, вызвавшие падение рождаемости и способствовавшие ему, в первую очередь возникли и обнаружились с особой интенсивностью в городах, то естественно, что и падение рождаемости началось раньше и в большинстве случаев протекало значительно быстрее среди городского, чем среди сельского населения. К моментам, способствовавшим ограничению деторождения в городах, следует добавить и жилищную тесноту. Различия между рождаемостью в городе и деревне весьма рельефно видны, например, из следующих чисел эволюции брачной плодовитости в Берлине, с одной стороны, и в Восточной Пруссии с ее преимущественно сельским населением, с другой:

Число брачных рождений на 100 замужних женщин 15—50 лет.

	1880-1881	1890-1891	1900-1901	1910-1911
Берлин	23,7	19,5	15,4	11,1
Восточная Пруссия	28,8	29,6	27,6	24,5

Следует, впрочем, отметить, что различия в величинах и темпе падения рождаемости не везде выражены в такой резкой степени. Во Франции рождаемость среди городского и сельского населения почти одинакова и понижалась там и здесь почти в одинаковой мере. В Англии за последние довоенные годы сельская плодовитость почти сравнялась с городской: за 1911—1913 гг. число брачных рождений на 100 замужних женщин в возрасте 15—45 лет было: в Лондоне 19,8, в прочих городах 19,4 и в сельских местностях 19,9. В общей форме определившееся в XIX в. направление движения населения представляется в высокой степени однородным во всех странах, различаясь лишь по времени наступления и темпу самого движения. Первоначально обнаружилось быстрое падение смертности, затем медленное понижение рождаемости среди некоторых социальных классов и, наконец, быстрое ее понижение, захватывающее все классы населения. Не останавливаясь здесь на теории Мальтуса и доводах ее противников, уже рассмотренных ранее в ст. мальтузианство (см.), ограничимся лишь следующим общим заключением.

В связи с тем, что падение рождаемости стало обгонять падение смертности, естественный прирост населения за последние годы перед войной, а в особенности после войны, стал почти везде понижаться.

Естественный прирост на 1000 населения.

	1900-1911	1911-1914	1925-1926
Англия и Уэльс	11,8	10,1	5,7
Германия	14,3	11,9	8,3
Франция	1,2	0,3	1,3
Бельгия	9,7	7,1	6,9
Голландия	15,3	15,2	14,2
Дания	14,4	13,2	9,8
Италия	11,1	12,6	10,6
Норвегия	13,1	12,3	9,0
Швейцария	10,2	9,0	6,2
Швеция	10,9	9,6	5,4

Так как нет оснований предполагать, что рождаемость в дальнейшем изменит свое понижательное направление, падению же смертности в дальнейшем уже поставлены весьма узкие границы, то естественный прирост, очевидно, будет продолжать идти на  понижение, и представляется вероятным, что в не очень отдаленном будущем население большинства стран придет к стационарному неподвижному состоянию. В формальной теории населения стационарным населением обозначают население с постоянной плотностью рождений, неизменным порядком вымирания и отсутствием иммиграции и эмиграции. Под «постоянной плотностью рождений» понимается, что на промежутки времени равной продолжительности приходится всегда одинаковое число рождений, и под «неизменным порядком вымирания», —  что из числа родившихся за любой промежуток времени доживает до известного возраста всегда одинаковый процент. При этих условиях количество населения каждого возраста, а, следовательно, и общее количество населения, будет всегда одинаково. Хотя это теоретическое стационарное население и не вполне подходит к тому стационарному состоянию, к которому перейдет действительное население в ближайшем будущем, но сходство возрастной структуры в обоих случаях достаточно близко. Представляется поэтому возможным для оценки экономической выгодности стационарности населения сравнить возрастное распределение какого-либо подвижного населения с его возрастным распределением в случае стационарности, как оно получается из таблиц переживания. Для примера приводятся данные для Англии и Уэльса:

Возраст	На 100 жителей по переписи 1911 г. было в данном возрасте	По таблице переживания за 1910-1912 гг. было в данном возрасте
0-9 лет	20,9	15,9
10-19	19,0	15,3
20-29	17,3	14,8
30-39	15,2	14,2
40-49	11,5	13,1
50-59	8,0	11,5
60-69	5,1	8,8
70-79	2,3	4,9
80 лет и выше	0,7	1,5
	100	100

В неподвижном населении относительное количество лиц детского, юношеского и молодого рабочего возраста значительно меньше, а число лиц пожилого и старческого возраста значительно больше, чем в подвижном населении. Из таблицы видно, что % лиц в возрасте до 40 лет составляет в неподвижном населении 60,2 и в подвижном 72,4; наоборот, % лиц в возрасте старше 40 лет составляет в неподвижном населении 39,8 и в подвижном 27,8. Экономическая невыгодность возрастного распределения населения при его неподвижности, таким образом, очевидна.

Литература. В. И. Борткевич, «Из курса статистики», 1900; И. А. Вигдорчик, «Проблема материнства в капиталистическом обществе», 1922; К. Каутский, «Размножение и развитие в природе и обществе», испр. пер. 1923; Л. И. Лубны-Герцык, «Что такое перенаселение», 1923;  С. А. Новосельский, «Обзор главнейших данных по демографии России», 1916; его же, «О тесноте   связи между рождаемостью и детской смертностью» (Вестник Статистики, 1925, №4—6); Ю. Э. Янсон, «Сравнительная статистика населения», 1892; «Новые идеи в экономике», под ред. М. И. Туган-Барановского. Сборник 2. «Теория народонаселения и мальтузианство», 1914; J. Bertillon, “La dépopulation de la France”, 1911; его же, «La natalité selon le degré d’aisance» (Bull, de l’Institut International de Statistique, т. XI, вып. 1, 1899); Р. Leroy-Beaulieu, «La question de la population», 1913; Е. Levasseur, «La population irançaise», 1889—1892; Statistique Internationale da moauement de la population, 1907 (издание Statistique Générale de la France); Annuaire International de Statistique. издание Office permanent de l’Institut International de Statistique; Aperçu de la Démographie des divers pays du monde (изд. Office permanent de I’Institut International de  Statistique. 1-е année 1922, 2-е année 1925); Carr. Saunders, «The population problem», L., 1922; Н. Cox, «The problem of population», N. Y., 1923; G. Н. Newsholme, «The elements of Vital Statistics», L., 1923; его же, «The declining birth-rate», L., 1911; G. Whipple, «Vital Statistics», 2 ed. N. Y., 1923; Н. Wright, «Population», N. Y., 1923.

The Statesman's Year-Book, 1923—1927; L. Bortkiewicz, «Bevökerungswesen», 1919; S. Budge, «Bevölkerungslehre», 1924; А. Grotjahn, «Geburten-Rückgang und Geburten-Regelung», 1914; М.  Haushofer, «Bevökerungslehre», 1904; G. Mayr, «Statistic und Gesellsehaftslehre». Bd. 2. Bevöl-kerungsstatistik. 2 Aufl. 1922—1926; О. Most, «Bevölkerungswissenschaft», 1913; J. Müller, «Der Geburtenrückgang», 1924; Н. Westergaard, «Zur Bevölkerungsfrage in der Neuzeit». Archiv f. Rassen-und Gesellschaftsbiologie», 1906; Handwörterbuch d. Staatswissenschaften, 4 Aufl. Bd. 2. «Bevölkerungswesen».

С. Новосельский.